Толпа совершенно разнообразного народа, как правильно позже заметили солисты «Кино и немцы» встретила нас у входа в бар Guns & Roses.

Бар потихоньку наполнялся публикой: кто-то совершенно не из этого мира скучал за барной стойкой, кто-то далеко за 40 вяло и уныло наблюдал за выступлением алматинских рок-групп, разговоры о том, что «Мара будет в 11» потихоньку подогревали обстановку. Праздношатающиеся любители-фотографы, администраторы, официанты, снующие туда-сюда… Меня, человека, который первый раз в жизни полноценно собрался на концерт кого-то, кто практически еженедельно доносится звуками из динамиков – меня эта обстановка, если честно, начинала вгонять в тоску. Нет, я не сноб, но я полноценно настроилась на Мару, а ждать ее пришлось очень долго.

Под конец вечера «Нейтралитет» немного зажег публику, потому что заметно прибавилось народу, который начинал потихоньку пританцовывать.
Какой-то там мальчег из бара, то и дело представляющий группы вел себя, откровенно говоря, не совсем корректно: во время выступления «Нейтралитета» под последние аккорды вылез на сцену и что-то начал говорить (ессна, звуки его голоса потонули, и слава Богу).

Наконец появились музыканты, начали настраивать аппаратуру, толпа, стоящая овалом вокруг сцены резко сократила расстояние до ограниченного охранниками пространства в два метра, все заняли позиции. В баре запустили клип «Япония», все внимали звукам «Му», и тут появилась она. От волнения или чего-то еще она перепутала слова песни «Новое время», но мы (толпа) ей это простили – она попросила, и мы послушно согласились, что это не страшно. Совершенно иное звучание полюбившихся песен, абсолютнейшая импровизация, миниатюрная Мара, такая спокойная и нежная, вся в черном, так близко, на расстоянии двух метров, такой любимый голос, такие знакомые интонации, но все так по-другому, не как обычно из динамиков… Это клево. Но одновременно и осознаешь, что она такая реальная, осязаемая. Алматинцы, изрядно принявшие на грудь, то и дело смешили фэнов своими восклицаниями из задних рядов, «убило» всех слово «самка!» после завершения очередной песни. Мне было за них немного стыдно. Толпу то и дело распихивал то тут, то там лысый телохранитель Мары, постояв пару минут в разных точках, мысленно сфотографировав глазами обстановку, он удалялся, вызывая облегченные вздохи (он был довольно шкафный шкаф и прилично закрывал обзор).

Одна за другой песни сменяли друг друга наверное минут 45-50, а потом она испарилась так же быстро и незаметно, как и появилась в зале. И снова все стало нереальным и недоступным. И на руке остался только резиновый браслет, а в сумке – пара брелоков и магнитов Gans & Roses по соседству с билетиком без контроля…